Последняя предпуримская суббота называется в еврейской традиции Шабат захор ("Помни"). После чтения недельной главы в эту субботу разворачивают дополнительный свиток Торы и с чувством, толком и расстановкой читают:

Помни, как поступил с тобою Амалек на пути, когда вы шли из Египта: как он встретил тебя на пути, и побил сзади тебя всех ослабевших, когда ты устал и утомился, и не побоялся он Бога; итак, когда Господь Бог твой успокоит тебя от всех врагов твоих со всех сторон, на земле, которую Господь Бог твой дает тебе в удел, чтоб овладеть ею, изгладь память Амалека из поднебесной; не забудь.
Втор 25:17-19

Данное чтение считается исполнением заповеди помнить, что сделал Амалек народу Израиля. Для современных евреев выполнение заповеди этим и ограничивается, так что, домолившись положенное, они расходятся по домам, делать кидуш и кушать чолнт. Однако для первого еврейского царя Саула эта сказка в один прекрасный день обернулась былью:

И сказал Самуил Саулу: Так говорит Господь Воинств: вспомнил Я о том, что сделал Амалек Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта; теперь иди и порази Амалека и истреби все, что у него; [не бери себе ничего у них, но уничтожь и предай заклятию все, что у него;] и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла.
1 Царств 15:1-3

Продолжение этой истории известно. Убедившись, что под горячую руку не попадут представители иных племен (15:6), царь Саул выполнил предписание пророка, однако проявил при этом мелкобуржуазный гуманизм и жадность – пощадил вражеского царя, а также скот:

И поразил Саул Амалека от Хавилы до окрестностей Сура, и народ весь истребил мечом. Но Саул и народ пощадили Агага и лучших из овец и волов и откормленных ягнят, и все хорошее, и не хотели истребить.
1 Царств 15:7:9

Реакция на подобную царскую самодеятельность последовала незамедлительно: пророк Самуил, явившись в лагерь израильтян, вопреки Женевской конвенции убил военнопленного царя Агага, а самого Саула объявил не оправдавшим доверия:

Tы отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем.
1 Царств 15:26

Здесь я советую остановиться и ненадолго задуматься о прочитанном. Ибо, на первый взгляд, мы видим тут следующую картину: сначала Бог поручает учинить невиданный в истории геноцид, превосходящий по идее даже события прошлого века, – там, по крайней мере, не трогали животных. А когда в организации этого геноцида было проявлено недостаточно рвения, последовало незамедлительное наказание. Один учитель еврейской школы как-то пожаловался мне, что несколько его учеников, дочитав до этого места, заявили, что не желают иметь с такой религией ничего общего. Не могу сказать, что подобная реакция кажется мне совсем неожиданной.

Однако не будем спешить с выводами. И прежде всего – попытаемся понять, что же на самом деле произошло "от Хавилы до окрестностей Сура, что пред Египтом". Ибо, как учит нас опыт, не следует безоговорочно верить тому, что пишут генералы в победных реляциях.

Всего через каких-то 15 глав после того, как амалекитянский вопрос был, казалось бы, окончательно решен, мы читаем:

На третий день после того, как Давид и люди его пошли в Циклаг, амалекитяне напали с юга на Циклаг, и взяли Циклаг, и сожгли его огнем, а женщин [и всех], бывших в нем, от мала до велика, не умертвили, но увели в плен, и ушли своим путем...
И вот, амалeкитяне, рассыпавшись по всей той стране, едят и пьют и празднуют по причине великой добычи, которую они взяли из земли Филистимской и из земли Иудейской. [И напал на них] и поражал их Давид от сумерек до вечера другого дня, и никто из них не спасся, кроме четырехсот юношей, которые сели на верблюдов и убежали.
1 Царств, 30:1, 16-17

Таким образом, всего через несколько лет после разгрома, устроенного царем Саулом, амалекитяне оказались в состоянии собрать значительную армию, захватить город и оказать серьезное сопротивление посланному против них отряду. Если предположить, что Саул оставил в живых одного Агага, тогда ничто подобное было бы решительно невозможно, даже если бы все время плена он непрерывно трудился на брачном ложе.

Нападение на Циклаг – далеко не единственное появление амалекитян после их уничтожения (см., например, 1 Царств 27:8, 2 Царств 8:12). Один амалекитянин оказался даже... в армии якобы перебившего их всех царя Саула (2 Царств 1:1-9).

Итак, Библия неопровержимо свидетельствует, что слухи об «окончательном решении» амалекитянского вопроса оказались несколько преувеличенными. Несомненно, имел место военный разгром, возможно, сопровождавшийся несколько большей, чем было принято, резней – и не более того.

Кстати, следует отметить, что евреи вообще весьма неревностно выполняли предписания уничтожить тот или иной народ. К примеру, перед завоеванием Ханаана Всевышний неоднократно заповедовал евреям уничтожить или изгнать обитавшие там народы (см., например, Исх 24:33, Втор 31). Тем не менее, как жалуется автор Книги Судей, практически ни одно колено так не поступило (Суд 1:27-35).

Однако если царь Агаг был далеко не единственным амалекитянином, избежавшим смерти, то возникает вопрос: почему же Библия говорит только о нем? И другой вопрос: явившись в лагерь Саула налаживать дисциплину и субординацию, Самуил собственноручно зарубил Агага, но не предпринял никаких попыток преследовать и добить других амелекитян, уцелевших после разгрома. С чем же связана подобная непоследовательность?

Библия ничего не говорит нам о том, каким образом уцелели прочие амалекитяне. Скорее всего, благодаря умению быстро бегать и хорошо прятаться. Однако с Агагом и со скотом ситуация была иная: их намеренно оставил в живых царь Саул. Почему Саул так поступил, догадаться нетрудно. Пощадив Агага, первый еврейский царь, скорее всего, хотел показать своим подданным, не забывшим еще про прошлые вольности, что монарх обладает особым статусом и что его личность неприкосновенна. Что касается скота, то тут Саул сам объяснил свои мотивы: трофейный скот был предназначен в жертву, которую иначе пришлось бы принести себе в убыток, из собственных стад.

Итак, Саул "нарушил приказ" относительно Агага и скота, поскольку счел политические и экономические соображения более весомыми, нежели повеление Всевышнего. И именно это, а вовсе не отсутствие усердия в деле организации геноцида, и стало причиной столь резкой реакции пророка Самуила. Ибо тот, для кого земные соображения оказались важнее "слова Бога живого", недостоен быть лидером еврейского народа. "Отняв" у Саула царство, Самуил одновременно разъяснил, какова истинная иерархия ценностей в иудаизме. Пытаясь оправдать свои действия, Саул говорил, что, по крайней мере, в отношении скота поступил так не корысти ради, но исключительно во имя Господа, так как хотел принести трофейных животных в жертву. Однако пророк решительно отверг подобные оправдания:

Неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов.
1 Царств 15:22

Слова Самуила явно напоминают нам о пророчестве другого пророка, жившего несколькими веками позже:

К чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие – и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову.
Исайя 1:10-17

Разумеется, Самуилу еще очень далеко до того однозначного примата этики над ритуалом, о котором пророчествует Исайя. Но все же, его вышеприведенные слова являются первым шагом в этом направлении.